Москва: Издание А.А. Мартынова, 1851. — 30 с., ил.
Во многiхъ церквахъ издревле устроиваемыя надъ престоломъ сѣни, въ родѣ шатра, намёта или балдахина, составляли полезное, приличное и вмѣстѣ знамечательное украшеніе, которое не было однакожъ нёобходимою принадлежностью алтаря. Сія надпрестольная сѣнь именуется въ старомъ Русскомъ языкѣ кивотомъ и шатромъ, какъ и названа въ надписи и въ дѣлахъ Патріаршаго приказа, сѣнь. надъ престоломъ въ Московскомъ Успенскомъ соборѣ, изображенная и описанная въ Памятникахъ Московскоіі Древности.
Составляя покровъ и ограду престола, такая сѣнь, по объясненію церковныхъ учителей, означаетъ нерукотворенную скинію небесную, гдѣ несозданное Существо во всемъ свѣтѣ немерцающей славы открывается лицемъ къ лицу соборамъ духовъ праведныхъ, совершенныхъ. «На Божественной трапезѣ», говоритъ Сумеонъ Солунскій, «свящеиная сѣнь знаменуетъ невещественную скинію, то есть, Божію Славу и Благодать, «которою покрывается Самъ облекшійся свѣтомъ, яко ризою и сѣдящій на превысокомъ престолѣ Славы своей.»